Расставание в воскресенье получилось очень нежным и трогательным. Эдуард молчал, только в его глазах открыто читалась мольба: «Останься, милая, нам так хорошо вместе, зачем лишать себя этого счастья?» Но он отлично знал, что если попытается произнести свою просьбу вслух, то потеряет Маришу и ту близость, которая возникла между ними в эти лучшие выходные в их жизни.

Шофер быстро довез девушку до аэропорта. Посадка была объявлена, поэтому уже через пятнадцать минут Марина сидела в своем кресле.

Поездка в Бельгию оказалась настолько эмоциональной и напряженной, что Марина в самолете не смогла сдержать слез. Они капали на ее щеки, медленно стекали вниз, и портили хорошее настроение стюардессы, которая обслуживала этот салон. Бортпроводница не понимала, почему русская девушка плачет. Это ее беспокоило, и она несколько раз спрашивала у пассажирки, не может ли чем-нибудь ей помочь. Девушка отрицательно качала головой и продолжала отрешенно смотреть в иллюминатор.

Уже этой ночью, одиноко свернувшись в калачик, Марина поняла, что не сможет прожить без Эдуарда и дня. Без него жизнь становилась мучением. Девушка лежала без сна, и в ее голове проносились мгновения их близости. Щеки ее покраснели, дыхание участилось, ноги ныли, а руки не могли найти себе место. Она проклинала услужливую память, которая все больше и больше подбрасывала ей подробностей в пламя одиночества. Вся измучавшись, Марина смогла забыться тревожным сном только на самом рассвете. Утренние лучи нежно гладили нагое тело, разглаживали усталые морщинки на ее лице: даже во сне она хмурилась и нервно сжимала ладони.

На следующий день девушка встала с твердым намерением поехать в Бельгию в эти выходные. Она решила сказать Эдуарду, как сильно его любит, и что согласна на любые его условия - будет его любовницей и содержанкой до тех пор, пока он позволит быть ей рядом и любить его.

Эта неделя ей показалась пыткой. Во встревоженные глаза мамы девушка старалась не смотреть, ей нечего было сказать, она боялась сказать правду. После учебы запиралась у себя в комнате и тихо плакала в подушку, пытаясь скрыть свои переживания от родных.

В пятницу, едва дождавшись, когда закончатся занятия в университете, Марина, заскочив домой за вещами, уже через два часа была в аэропорту.

Полет был недолгим, но мучительным ожиданием. Оказавшись на бельгийской земле, Мариша через каждые пять минут просила шофера Славу ехать быстрее, с нетерпением разглядывая заполненные машинами улицы Брюсселя. Вбежав в дом, девушка бросилась в объятья любимого и зашептала:

- Боже, как долго мы с тобой не виделись.

Эдуард, не переставая целовать девушку, подхватил ее на руки и быстрым шагом направился в гостиную. Нежно опустив гостью на диван, прижался к ней. Марина всем телом чувствовала его жар. Их бедра были тесно прижаты друг к другу, казалось, именно оттуда по телу распространяется волна огня и невыносимо сильного желания. Девушка попыталась встать, упираясь в диван руками.

- Не уходи, Мариша, не оставляй меня, - шептал Эдуард, медленно скользя по шее горячими губами. Губы их встретились.

Боже, она уже успела забыть, как он ее целует! Отбросив все сомнения, которые еще теплились в голове, Марина полностью отдалась эмоциям. Она обняла Эдуарда за плечи и прижалась к нему грудью. Их поцелуи становились все более страстными и требовательными. Общими порывистыми усилиями они освободились от одежды. Теперь между ними не осталось преград. Тогда Эдуард стал ласкать ее грудь. Мариша тихо застонала, женское тело выгнулось от удовольствия.

Эдуард привстал и сел, прислоняясь к спинке дивана. Сильными руками он притянул к себе Марину и посадил ее верхом на колени. Затем, держа за бедра, подтянул повыше. Теперь их губы почти соприкасались. Он взглянул в ее черные глаза и в них прочел такое же страстное желание, какое испытывал сам. Тогда он просунул руки под ее ягодицы, медленно приподнял ее бедра. Одновременно влюбленные застонали от наслаждения.

Король целовал ее страстными сильными, глубокими поцелуями, его язык ласкал ее рот. Двигая руками ее бедра, мужчина учащал свои движения, делая их сильнее и глубже. Она прижималась к нему в ответ. Эдуард не сводил с Мариши глаз. Он следил за сменой выражений на ее лице, казалось, заглядывая в самую душу. Он не отвел своего взгляда даже тогда, когда для них обоих наступил оргазм, и их тела сотрясла дрожь наслаждения. Наконец, они замерли обессиленные в объятьях друг друга. Мариша разрыдалась, прижавшись к груди Эдуарда щекой.

- Родная, что случилось? Ты вся дрожишь. Тебе холодно? Ради Бога, перестань плакать, ты разрываешь мне сердце.

Он обнял ее, прижал к себе, укрыл пледом. Марина вся дрожала.

- Эдуард! Мы с тобой так мало знакомы, а мне уже так трудно без тебя!

- Когда нет тебя рядом, мне ничего не надо. Мне ничто не интересно. Я забросил все свои дела, чтобы я не делал – без тебя ничто не имеет никакого значения! Без тебя я не живу, а всего лишь существую! Прошу тебя: останься со мной. Я пойду на любые твои условия! Нет, не отвечай. Сначала подумай. А сейчас у нас так мало времени, а ночь так коротка, я не хочу потерять ни минуты рядом с тобой.

Эдуард взял лицо Марины в свои руки и нежно стал целовать ее глаза, нос, губы, спускаясь все ниже и ниже. Вскоре они уже снова горели страстью, и все проблемы растворились в их любви.

 

Утром девушка проснулась от ощущения полного счастья. Лениво потягиваясь, Марина поцеловала Эдуарда в плечо. Он даже во сне не смог отпустить ее и попытался прижать к себе нагое тело девушки. Но она как кошка соскользнула с шелковых простыней. В душе, встав под прохладную струю воды, девушка замурлыкала какой-то шлягер. Ей было так блаженно хорошо, что в голове просто не осталось никаких мыслей, только одно ощущение удовольствия во всем теле от корней волос до кончиков ногтей на ногах. Когда она завернулась в огромный махровый халат Эдуарда, едва уловимый аромат его тела окутал девушку и как будто защитил от окружающего мира. Марина прижала его лацканы к лицу и глубоко вдохнула.

- Как хорошо! - подумала она, спускаясь в столовую, где уже стоял завтрак.

 Рядом с накрытыми крышками тарелками лежали свежие, еще пахнущие типографской краской брюссельские газеты на бельгийском и английском языках. Взгляд Марины случайно упал на первую страницу одной из них. Там крупными буквами был напечатан заголовок: «Я беременна и возвращаюсь домой к мужу. Королевству нужен законный наследник». Под ним были расположены две фотографии. На первой - счастливый Эдуард обнимает молодую женщину в подвенечном платье. На другой - эта же женщина в скромном платье с уже заметно округлившимся животиком сидит на диване с решительным выражением лица.

На первой фотографии бывшая жена короля была стройной как фотомодель. Блондинка с очень серьезным и даже жестким взглядом. Ей было около тридцати. Весь ее вид говорил, какая она независимая и уверенная в себе женщина.

- Так вот ты какая… бывшая женщина короля…- глаза Мариши наполнились слезами. – Красавица, блондинка – а самое главное - мать будущего наследника. Куда уж мне с тобой соперничать, - девушка стала читать интервью бывшей жены короля:

- Я беременна от своего мужа. Срок беременности 8 месяцев. У короля будет сын, и я хочу оставить в прошлом все наши разногласия и подарить престолу законного наследника. Я считаю, что мы должны снова быть вместе и дать нашему ребенку все то, что ему принадлежит по праву рождения.

- А почему Вы так долго скрывали от нашего короля правду о сыне?

- После развода я хотела воспитать его одна.... Но... я поняла, что должна думать не о своем благополучии, а о благополучии сына. Во дворце нашему первенцу будет гораздо лучше.

- Но ведь Вы были сами инициатором развода...

- Да, но Эдуард все еще любит меня, он несколько раз умолял меня вернуться, и вот я решилась на возобновление нашего брака ради нашего сына.

- В последнее время в средствах массовой информации муссируются слухи, что король увлекся какой-то иностранкой... А если наш король полюбил другую....

- Нет, что вы, это совершенно невозможно! Он любит только меня! А даже, если такая глупость с ним и случится, то он все равно вернется ко мне ради нашего ребенка.

- Когда Вы планируете свое возвращение во дворец?

- Чем раньше - тем лучше. Эдуард не должен пропустить ни одного мгновения роста своего ребенка в утробе матери.

Марина подняла глаза, и газета тихо упала на палас. Взгляд девушки стал влажным и каким-то по-детски беспомощным. Вся ее жизнь рушилась после слов этой женщины, которая сначала разбила сердце Эдуарду, а теперь еще и ей. Теплый халат как-то сразу же перестал быть уютным. Она бросила его на пол и стала быстро собираться, ей предстоял обратный перелет в Россию.